В этот раз мы репетировали на другой точке. Чтобы быстрее до неё добраться, мы договорились встретиться на выходе из метро «Нарвская» — далее нас должен был везти Кирилл на своём Форде. Кирилл, конечно же, опоздал, поэтому минут десять мы стояли с Мишей и обсуждали различные творческие вопросы. В его глазах уже не было того огня, что при первой нашей встречи, по всему было видно, что запал у него кончился. Да и мне все эти репетиции уже были в тягость. Ну, какой из меня барабанщик?! Какой из меня музыкант? И как меня только в это дело втянуло?! Загадка. Может, это вообще не я, а меня кто-то втянул с какой-то целью?
В тот момент мою голову уже занимали другие мысли: после встречи с Леной, у нашего проекта появилась официальная графика, Дима уже давал задания верстальщикам и дизайнерам, координируя свои действия с Сергеем, а я начал поиски офиса и уже даже зарегистрировал юридическое лицо и авторские права на название и логотипы нашей компании. Правда до серьёзной работы ещё не дошло — документооборота практически не было, бухгалтерии тоже, поэтому пока никого кроме нас в компании и не было. К тому же, я старался действовать осторожно — не хотелось сталкиваться с ситуацией, в которой я должен был бы объяснять различным органам, откуда у меня столько налички… А тут ещё эти штучки Кирилла… В общем, музыка ушла на последнее место.
Кирилл приехал. Егора с ним не было. Мы сели в машину поздоровались, но по дороге на репетиционную точку практически не разговаривали.
- А где Егор? — только и спросил я.
- Нет никакого Егора, разве не видишь? — обрезал Кирилл. Он явно был в тот день не в духе.
Приехали мы на точку, естественно, с опозданием, владелец точки даже успел, пока мы ехали, позвонить и узнать, собираемся ли мы вообще сегодня появляться.
Точка располагалась в каком-то старом замызганном здании за железными воротами с охраной. Репетиционная комнатка представляла собой очень странное зрелище: старый ковёр, грязные стены, обитые какими-то тряпками, полочки. На одной из полочек красовался человеческий череп.
- Прекрасная точка, молодец, Кирилл! — с издёвкой заключил я.
- Извини, забыл, что ты у нас такая неженка и стучать можешь только в комнатах с мягкими белыми стенами, — оскалился он в ответ.
- На самом деле, я согласен с Игорем, мог бы и поприличней точку выбрать, — поддержал меня Миша и показал в сторону полочек. — Этот череп меня в дрожь бросает. Что за на фиг?!
Кирилл посмотрел на Мишу с презрением, но ничего не ответил, продолжая подключать свою гитару к комбику.
Ударная установка была не такая уж и плохая, как могло показаться с первого взгляда. Конечно, у тарелок был неприятный глуховатый звук — на старой точке железо было лучше — а бочка звучала слишком громко — её можно было бы приглушить, положив внутрь что-нибудь мягкое. Но, судя по убранству комнаты, ожидать можно было и значительно более худшей ситуации.
Ребята кое-как подключились, я подготовил себе рабочее место, и мы начали репетировать. Сегодня не было вокалиста, вместо него был Кирилл. Каким же было моё удивление, когда он запел и оказалось, что петь он умеет достаточно хорошо, не хуже Егора! Более того, голос его был очень похож на голос Егора, и даже интонации он его воспроизводил достаточно точно и без усилий. В первую нашу встречу он не продемонстрировал никаких вокальных данных…
Судя по всему с Кириллом что-то случилось в последние дни, так как он в песне раскрыл всю свою душу. И была она очень странной и неоднородной: в ней была и печаль, и жестокость, и одиночество, и злость с агрессией, и, что особенно неожиданно, спокойствие, нежность и даже любовь — чувства, которые, как я считал, Кириллу не присущи в принципе. Мы с Мишей были настолько удивлены, что даже в какой-то момент перестали играть, чтобы не заглушать его, что, впрочем, не помешало ему ни сколько — он продолжал играть и петь соло, не обращая на нас ни малейшего внимания. Вся эта ситуация погрузила меня в глубокие раздумья: в душе прокрались подозрения, что Кирилл на самом деле значительно более сложный человек, чем мне казалось с самого начала. Он всегда держал себя со мной строго и даже агрессивно, как будто подталкивая меня в определённую сторону, но был ли это настоящий Кирилл? Может быть, в тот момент, когда он пел свою печальную песню, я как раз и видел настоящего, а всё остальное время общался лишь с этакой «проекцией» Кирилла?
Но на самом деле репетиция откровенно не клеилась. Кирилл очень сильно уходил в себя, в свои проблемы, чего с ним не происходило до того никогда, у меня не было особого желания играть, у Миши, судя по всему, из-за нас тоже испортилось настроение. Мы попытались проиграть то, над чем работали до того, но получилось плохо. Попробовали поимпровизировать, но почему-то в тот день никак не могли услышать друг друга… Из-за этого было решено, что имеет смысл закончить пораньше. Отзанимавшись чуть больше часа, мы собрали вещи, расплатились с хозяином точки и направились к машине. Уселись на свои места. Кирилл включил двигатель, но всё не решался начать движение, держась одной рукой за ручку переключения скоростей, другой — за руль и уставив взгляд в приборную доску.
- Я думаю, нам стоит уйти в «творческий отпуск», — нарушил молчание Миша, озвучив вслух то, о чём думал я. — В последнее время ничего не клеится, а мы никак не можем нормально даже трёх песен отработать. Слишком долго на одном месте стоим…
- Согласен, — только и изрёк я.
Кирилл кивнул, и, как будто дождавшись команды, вдавил педаль сцепления в пол, включил первую передачу и тронулся с места с пробуксовкой.
Вёл он в этот раз очень агрессивно и резко. Он никогда не отличался прилежностью и «мягкостью» вождения, но в этот раз ему как будто башню сорвало. Я даже вцепился в ручку над дверью и вжался в кресло, чтобы хоть как-то закрепить своё положение в машине.
- Кирилл, ты чего так гонишь? — спросил Миша.
Но тот в ответ только включил радио и сделал погромче. Под звуки песни «Speed King» он нёсся по набережной Обводного канала.
- Эй, гонщик, поспокойней! — как можно мягче проговорил я.
- А то что? — Кирилл посмотрел мне прямо в глаза и, не отводя взгляда, поддал ещё газу.
В его глазах появилась какая-то нездоровая искринка. Это был взгляд сумасшедшего, взгляд оторванного человека, которого ничто больше не держит на земле.
- Мы так и разбиться можем! — начал повышать голос я.
- И что? Что с того? Сейчас ты это понимаешь, а всё остальное время плюёшь на это? — в его словах чувствовался укор, а говорил он с напором. Слава богу, он хотя бы опять стал следить за дорогой…
- Чего происходит-то? — попытался вмешаться Миша с заднего сидения, но на него Кирилл внимание не обратил.
- Какой смысл что-то тебе давать, чему-то пытаться тебя научить, если цель твоей жизни — потреблять?! Зачем мне всё это нужно, если для тебя любые мои слова — просто красивое сочетание букв, которое можно отбросить за ненадобностью?
- Думаешь, если мы сейчас разобьёмся, то это решит все твои проблемы? — попытался парировать я.
Кирилл пронёсся на красный свет, пролетев между машин, за что на него посыпались со всех сторон гудки и праведные матюги других водителей. Я бросил взгляд на спидометр. Стрелочка дошла до 150 и продолжала своё движение по часовой…
- Мне-то ничего не будет. Я уже умирал и ни раз… А для тебя, возможно, это что-то и изменит, — неожиданно надменно заявил Кирилл. — Возможно, это и твои, и мои проблемы решит…
Он сошёл с ума! Явно что-то стукнуло ему в голову этим утром… А, может, он и всегда был таким психопатом, а я просто этого не замечал… или не хотел замечать?
Ужас пронзил меня, а по затылку пробежали мурашки, я испугано посмотрел на Кирилла. Меня осинило.
Боже мой! Я в одной машине с психом! Да, он же никогда и не проявлял адекватность! Я же всё это время знал, что он ненормальный, и чего-то ждал, чего-то хотел… Почему я раньше не оборвал все контакты с ним? Зачем я продолжал с ним общаться?! Кирилл злобно улыбнулся, как будто услышав мои мысли.
Мы пронеслись в десяти сантиметрах перед пешеходом, спокойно проходившем по переходу, это вернуло меня из мира моих жутких размышлений назад на переднее пассажирское сидение его Мазды.
- Эй! — перешёл я на крик. — Ты только что чуть человека не убил! Ты соображаешь, что делаешь?
- Абсолютно, — сухо ответил Кирилл. — А что ты сделаешь в этой ситуации? Что ты можешь сделать, когда твоя жалкая жизнь находится полностью в руках психопата, и только он решает, жить тебе или умереть?
- Ребята! Спокойней! — переживал Миша на заднем сидении.
Он, кажется, до сих пор не до конца понимал, что происходит, не понимал, что на его жизнь все уже давно плюнули, ему уже давно подписали смертный приговор, единственное, что решалось в машине в тот момент — это жить или умереть мне…
- Ты не бог, не тебе решать! — парировал я, не обращая внимание на возгласы на заднем сидении.
- А это мы сейчас и проверим, — криво улыбнувшись, ответил Кирилл и резко дёрнул руль против движения часовой стрелки.
Колёса Нисана подвернулись, машина потеряла сцепление с дорогой и полетела боком вперёд, меня бросило в сторону Кирилла, я ударился обо что-то жёсткое. Рёв мотора. Грохот. Удар головой о стекло… И на какую-то долю секунды, когда наша машина делала «бочку», я сообразил, что же происходит на самом деле, что-то ощутил, почувствовал внутри себя, нащупал и дёрнул за это как за кольцо парашюта, вытаскивая себя из машины в какую-то другую, необъяснимую сторону.
Машина, сминая зазевавшегося дедушку в стареньком сером пальто, c пакетиком «Лента» в руке, с грохотом влетела в стену здания, из-за чего то содрогнулось, а из его окон повылетали стёкла. Всё потемнело.