- Вот, посмотри, — Кирилл протянул мне лист формата А4. — Прочитай его и потом попробуй рассказать мне, о чём он.
Мы сидели на холодных ступеньках лестницы здания фондовой биржи Питера и ели сухарики. На листке, который мне дал Кирилл, был всего лишь один небольшой абзац:
«Как-то в Канасати Вирупа купил в харчевне вина. Служанка подала ему вино и рисовые лепёшки, которые ему очень понравились. Он пиршествовал два дня напролёт, а солнце не двигалось с места. Тогда царь тех мест, озадаченный этим обстоятельством, потребовал узнать, кто сотворил это чудо. Богиня солнца явилась царю во сне и сказала: «Странствующий йогин оставил меня в заклад служанке из харчевни». Через некоторое время царь и его свита заплатили за вино, выпитое Вирупой, долг которого уже достиг баснословных размеров, тот исчез».
Я прочитал и усмехнулся. Это было похоже на забавный рассказ, на одну из тех многочисленных баек и легенд о всяких волшебниках и божествах.
- Очевидно, это легенда о чудесах, которые демонстрировал этот вот волшебник Вирупа.
Кирилл покачал головой.
Солнце забежало за тучку, из-за чего стало немного зябко, даже в моей осенней куртке. Ветер осторожно подул вбок, как бы проверяя, не спим ли мы.
- Ты опять смотришь на поверхность. Посмотри глубже. Даже если твоя трактовка будет неправильной, попытка посмотреть вглубь текста, выявить сущности, скрывающиеся за образами, уже даст что-то новое.
- Я тебя не понимаю, — озадаченно заметил я и вопросительно посмотрел на него. — Что ты хочешь, чтобы я нашёл в этом тексте о волшебнике?
- На самом деле, Ромка, у тебя уже достаточно информации, просто тебе надо напрячь свои извилины и соединить точки, а потом попытаться синтезировать что-то новое.
Кирилл отвёл от меня взгляд и стал величественно всматриваться в сторону Троицкого моста.
- Попробуй вначале проанализировать, что это за текст, откуда он.
Я нехотя взглянул на листок.
- Название города, да и имя главного героя, похожи на какие-то индийские, — с некоторым непониманием, чего же от меня хотят, начал выжимать я из себя.
- Так, — терпеливо кивнул Кирилл.
- Упоминание Богини солнца говорит о том, что этот текст, скорее всего, имеет корни в индуизме.
- Ну, можно так сказать, — несколько неуверенно подтвердил Кирилл. Это меня немного насторожило.
- Впрочем, индуистские боги ещё появлялись в Буддизме, в направлении «Ваджраяна», — я хитро посмотрел на Кирилла. Тот улыбнулся.
По-видимому, я был на верном пути. Однако дальше был тупик, я не знал, куда идти.
- Собственно, это всё, что я могу сказать по поводу текста, — я с сожалением дёрнул плечами и протянул ему лист, но он его не взял.
- Пока что ты сделал только поверхностный осмотр текста. Попробуй теперь, зная откуда он, дать ему интерпретацию. Не бойся ошибиться — это всё равно сделать невозможно. Важно найти смысл в тексте, свой собственный смысл. Потому что ценен только он. Неважно, что имел в виду автор текста, важно, что ты видишь в нём после прочтения…
Кирилл опять меня озадачил. Я начал напряжённо думать над текстом, перечитывая его по нескольку раз. Чего тут может быть такого? Текст — как текст. Ну, подумаешь, какой-то йогин напился… И тут меня пробило, волосы сзади зашевелились, что-то внутри подсказывало, что я нащупал истину:
- Буддизм осуждает пьянство… Как это так получается, что буддийский текст повествует о некоем йогине, который напился и начал творить чудеса? Это нонсенс!
- Так-так, — поддержал меня Кирилл.
- Значит, тут действительно какое-то образное представление. Возможно, в тексте говорится о том, что любые указания того, чему надо следовать, являются ограничениями, которые нужны только для становления, для того, чтобы человек просто начал понимать, по какой дороге нужно двигаться…
Я посмотрел вопросительно на Кирилла, он уже смотрел на меня с нескрываемым любопытством и не перебивал.
- Когда же человек уже идёт по пути, любые заповеди становятся лишь ограничителями его свободы, мешающими ему развиваться дальше. Однако это не означает, что человек, идущий по пути, будет нарушать заповеди. Просто потребность в них в какой-то момент отпадает, они перестают играть свою роль.
Бледное питерское солнце снова тайком выглянуло на нас из своего укрытия-тучки.
- Ну, возможно, это одно из толкований, да. А что насчёт Богини?
- А идея с оставлением Богини в залог, — оживился я, — является указанием на то, что у всего в этом мире природа едина, все в этом мире равны. Так, нет никакой разницы, оставить ли в залог Богиню или же, например, монашескую рясу.
- Хорошо, — приободрил Кирилл.
- И ещё, — перебил я его. Это занятие меня так затянуло, что мне хотелось выговориться и рассказать обо всём, что пришло в голову. — Указание на то, что царь и его свита заплатили за вино, скорее всего связано с понятием «карма»: за любые свои действия живому существу нужно расплачиваться. Но так как в мире всё взаимосвязано, многим живым существам приходится расплачиваться за чужие действия. И только лишь после расплаты может наступить истинное освобождение.
Кирилл был удивлён и не скрывал этого. Лицо его немного вытянулось. То ли он не ожидал такого трактования от меня, то ли сам просто не додумался до такого. Оба варианта мне неимоверно льстили.
- Интересно. А ты сам хоть раз задумывался о том, за какие и за чьи действия ты расплачиваешься?
- Я расплачиваюсь?
- Конечно. Все расплачиваются, — Кирилл пристально смотрел на меня. Даже за его солнцезащитными очками чувствовался гипнотический взгляд. — Ты же уже осознал, что все мы — всего лишь точки, образующие вместе какую-то изощрённую геометрическую фигуру. Когда одна из точек совершает действие, противоречащее самой природе этой точки, то за него потом должна расплачиваться вся фигура… И чем глобальней нарушение, тем больше ощущается расплата. Вот, например, твоя аллергия на домашних животных — это расплата за то, что твои родители во время маминой беременности думали о том, как избавиться от собаки. Если б они от неё не избавились, то аллергия у тебя была бы в менее острой форме.
- Откуда ты это знаешь? Я вообще только краем уха слышал о том, что до моего рождения у нас была собака, и то случайно. Ты-то с чего это взял? — я был немало удивлён такой осведомлённости Кирилла. Конечно, он меня частенько поражал своими неожиданными заявлениями и действиями, не имеющими логического объяснения, но я никак не мог к этому привыкнуть.
- Я это вижу в твоих глазах. Любая твоя проблема. Любая твоя болезнь — расплата либо за свои действия, либо — за действия твоих родных и близких, либо — за действия общества, в котором ты живёшь.
- Но это несправедливо! Я же не виноват…
Кирилл только дёрнул плечами:
- Таков закон. Так будет всегда. И ситуация будет только ухудшаться, если до людей не получится донести понимание того, что они несут ответственность не только за свои действия, но и за действия других людей. Пока не придёт понимание того, что все мы «скованы одной цепью».