- Понимаешь ли, Мэтью, — говорил сидящий напротив меня человек в больничном белом халате и в светло-бежевых солнцезащитных очках в изящной металлической оправе на носу, — у тебя шизофрения в тяжёлой стадии на фоне расщепления личности. В твоей голове помещается сразу несколько параллельных жизней (или «линий» — как ты их называешь). Периодически, на небольшие промежутки времени, ты возвращаешься в реальный мир, но достаточно быстро убегаешь назад, в уголки своего сознания с суперспособностями, заговорщиками, чипами в головах, драконами, интернет-сайтом, точечным отстрелом и прочими несуществующими образами. То, что ты сейчас с нами, понимаешь меня и воспринимаешь вот уже на протяжении двух часов — огромное достижение, к которому наш медицинский корпус шёл на протяжении нескольких лет.
Я сидел, слушал доктора и не мог понять, что же происходит на самом деле. Воспоминания о моём бессмертии и том, как я резвился буквально пару часов назад, были настолько реальными, что не верить в них просто не получалось. Кроме того, я до сих пор ощущал ту линию, на которой я лежал в кровати в «.», хотя теперь и значительно слабее, чем до того. Поэтому пока что заявления другого человека о том, что всё, происходившее со мной всё это время, нереально, совершенно не воспринимались всерьёз.
- Доктор Меньшов, — заговорил я. — На самом деле этого вот всего, — я обвёл комнату взглядом, — не существует. На самом деле это всё лишь одна из линий, которую я воспринимаю, лежа в кровати в «.».
Я уверенно, с некоторым вызовом, взглянул на доктора.
- Вот об этом я и говорю, — печально подтвердил он в ответ. — Встреча с неким Кириллом, напоившим тебя галлюциногенными смесями, несколько лет назад, пробудила дремавшую до того в тебе шизофрению и сильно повредила психику. Честно говоря, таких уникальных случаев, как у тебя, у нас ещё не было, но все симптомы шизофрении на лицо: дезорганизация мышления, слуховые и визуальные галлюцинации, апатия, кататония. Кроме того, ты проецируешь образы из реального мира в свой мир иллюзий. Там у тебя есть Кирилл… даже двое: один списан с меня, другой — с того незнакомца на отдыхе. Там у тебя есть девушка, имя которой сложено из тех же букв, что и имя твоей Лианы. Там у тебя есть некий руководитель, имя которого заимствовано у главного врача нашей больницы. Там у тебя «точечный отстрел», который ты перенёс с какой-то визитной карточки, там у тебя точки, лисы, друзья, погони и ещё тысяча и один элемент, привнесённые извне, из реальной жизни. Однако они ни коим образом тот мир не делают более реальным. И пока ты этого не осознаешь, никакого прогресса у нас не будет.
Доктор Кирилл Меньшов говорил настолько убедительно, что я уже начал сомневаться в реальности себя на старой линии. А, вдруг, я действительно сумасшедший и всего лишь брежу?.. Да и сам доктор был подозрительно похож на моего Кирилла: такой же долговязый, с таким же прямым носом и голубыми глазами, тонкими губами… только постарше моего лет на двадцать. Не сказал бы, что они выглядели идентично, но сходство определённо было. Я панически начал вспоминать эпизоды из той своей оставленной жизни, пытаясь убедить себя в их реальности… В голову почему-то в первую очередь пришёл эпизод на кухне со Стеллой, которая говорила, что «.» — это создание Кирилла…
- Но как же всё это обучение?! Как же мои умения и мои встречи?.. — не сдавался я.
- Ничего этого не существует, — категорично, чуть наклонившись ко мне, проговорил доктор. — Вся твоя жизнь — наша психиатрическая больница. Игорь Максимов — это наш хроник, с которым ты как-то познакомился на процедурах во время одного из своих пробуждений. Образ твоего тамошнего Димы позаимствован у известного музыканта-виолончелиста Дмитрия Янов-Яновского, видеозапись игры которого запала тебе в душу. А твой Кирилл — всего лишь мой образ, внедрённый мною же: чтобы вернуть тебя к реальности, я лично занимался с тобой по новейшим методикам. Как видим, они всё-таки дали положительный результат.
После этих слов я окончательно потерял себя, лежащего на кровати в «.» и поник здесь, в психиатрической больнице. Не уж то я переместился? Но стоило ли тогда перемещаться в психушку? Или же я действительно на самом деле шизофреник? Ну, как можно на такое реагировать. Вот скажет вам кто-нибудь в белом халате в лицо: «ты шизофреник» — поверите ли? А, вдруг, вы действительно шизофреник? Или вы тоже часть моей шизофрении? Почему я, пересматривая сейчас свою жизнь, обращаюсь к кому-то с вопросами? Кирилл же учил, что перепросмотр должен быть изолированным, без внутренних монологов…
- А как же «.»? — спросил я.
- Какая из них? — осведомился доктор Меньшов и, не давая мне уточнить, продолжил. — И сайт, и организация, и музыкальная группа твоего друга, и многое другое — всё это твоя подсознательная попытка свести воедино хаос внутри себя. Символ появился у тебя в арсенале после просмотра экранизации романа Курта Воннегута «Сирены Титана», которую ты видел в один из моментов своего пробуждения. Мы считаем, что, когда все эти точки будут уничтожены, ты сможешь выздороветь и вернуться к нам. Но до тех пор ты будешь мучатся в своём шизофреническим бреду, периодически выбираясь к нам наружу.
- Но как же так? — пытался схватиться я хоть за какую-нибудь мысль как за спасательный круг. — Я же прожил там целую жизнь… Я ходил в детский сад, ходил в школу, университет… потом стал преподавателем…
- Какую жизнь? — категорично и резко перебил доктор. — Если ты как следует задумаешься, то поймёшь, что твоя жизнь там нарисована лишь грубыми мазками, основную часть её составляют незаполненные ничем дыры. Например, как звали твоего классного руководителя в школе?
Я замолчал, так как понял, что то ли не знаю, то ли просто не могу вспомнить.
- А с кем ты дружил в детстве?
Было такое ощущение, что ни с кем. Я был настолько растерян, что не мог найти никаких ответов на вопросы. Я поник.
- Как звали твоих преподавателей в вузе? Назови город, в котором ты родился, — продолжал забрасывать меня вопросами доктор, выбивая последние надежды о реальности того мира… — Фамилия твоей матери в девичестве…
Всё это было для меня как многочисленные удары кирпичом по голове. Я сидел молча, скованный смирительной рубашкой, совершенно потерянный и безоружный.
- Эти примеры просто указывают на нереальность того мира и на то, что реально только одно — твоя жизнь здесь. Но мы тебе поможем вновь обрести рассудок…
Человек в белом халате, сидящий напротив меня, в котором я всё больше и больше узнавал своего Кирилла, говорил настолько убедительно и уверенно, сыпал такими аргументами и доказательствами, что ему просто таки нельзя было не поверить.
И я поверил…