Я сидел в парке и лениво глядел на людей, изучая нужно ли моё вмешательство или нет. Мой заказчик никогда не говорит мне, что именно делать, я его понимаю и так, просто глядя на происходящее вокруг. В принципе, я никогда и не знал заказчика, не был с ним лично знаком. Только косвенные признаки указывали мне на то, что мои услуги нужны, и что они высоко ценятся где-то наверху. Что такое «наверху», я тоже никогда точно себе не представлял.
Работа у меня не пыльная и не сложная. Просто в определённый момент, когда заказчик указывает, мне нужно вмешаться в ход событий. Вот, например, идёт молодой человек и о чём-то яростно разговаривает с мобильным телефоном. В нём я чувствую свою следующую работу. Состояние его таково, что он даже не замечает, что происходит вокруг и подходит к пешеходному переходу, не обращая внимание на красный свет. Машин пока нет, но я уже знаю, что через пару секунд вылетит Форд Мустанг и собьёт этого зеваку. Я понятия не имею, зачем он заказчику, и почему его нужно оставить в живых, но, если я сейчас не вмешаюсь, то заказ будет сорван. Поэтому я кидаю ему в голову мысль о том, что он оставил свой кошелёк в кафе пять минут назад. Тот останавливается, убирает мобильник в сторону, ощупывает свои карманы и приходит в себя. Машина проскакивает перед ним, молодой человек остаётся невредим. Никто не заметил, что что-то случилось, но моя работа выполнена.
Так я провожу день за днём. Не подумайте ничего такого, я не супер-герой. У меня есть нестандартная способность, но я работаю на заказ. Мне нет никакого дела до того, будет ли жить тот человек, на которого я воздействую или нет. Я не раз выполнял заказы по убийству людей, и я не имею ни малейшего представления о том, кто они и какую роль в истории могли сыграть. Мне совершенно всё равно. Мне точно так же нет дела до того, к каким именно последствиям приводит то вмешательство, которое я совершаю. Я живу здесь и сейчас, и живу для того, чтобы выполнять заказы.
Я поднял газету и принялся читать, не обращая внимание на людей.
Я не знаю, сколько существует таких людей как я. Они себя никак не проявляют, да если бы и могли как-то проявить я, наверно, не обратил бы на них никакого внимания. Мне сейчас пятьдесят три, все вопросы на тему «одинок ли я в этом мире» и «где моя вторая половинка» отпали уже лет двадцать — тридцать тому назад. «Да» и «нигде» были ответы, которые я для себя нашёл.
В газете пишут, что самолёт потерпел крушение при посадке. Несколько человек ранено, погибших нет. Я не знаю, имею ли я к этому какое бы то ни было отношение. Возможно, я вылил чашку кофе на пиджак механика, из-за чего у него весь день пошёл насмарку, настроение было ни к чёрту, а это в свою очередь привело к невнимательности и игнорированию неисправности в шасси. Жизнь сложна и многообразна. Последствия любых действий не предсказуемы, но заказчику нужно моё вмешательство. Не всегда, но нужно…
Я сложил газету, сунул её подмышку, взял трость, встал со скамейки и пошёл на выход из парка, к тому самому светофору. Мой дневной ритуал предписывал, чтобы ровно в 16.15 я пришёл в кофейню «У Жанны» на углу 15-й авеню и проспекта Ленина, заказал капучино, и просидел там пятнадцать минут, попивая кофе и таращась на проходящих мимо окна людей.
Зелёный свет. Расслабленные прохожие двинулись по направлению друг к другу. Я иду вместе с ними.
Этому парню надо сунуть мысль о том, что у него чешется нога. А вот той девушке нужно в голове поднять образ пениса её молодого человека. Она покраснела. Заказы не всегда элегантны. Бытовуха, но что поделать? Работа…
Я всегда вижу, что моё вмешательство работает. Это даже проявляется не в том, что люди действуют, как мне нужно, а в том, как меняются их взгляды, как тело еле видно подрагивает или волосы на голове еле заметно шевелятся. Факторов таких много, простой человек на них не обратит никакого внимания, но я их считываю с лёгкостью.
Я перешёл улицу и подхожу ко входу в кафе.
Иногда заказы бывают сложные. Например, один раз мне нужно было соткать целый диалог между двумя менеджерами, сидящими в неформальной обстановке в ресторане. Такая работа выматывает, потому что нужно придумывать реплики и то, как на них отвечать. Причём выглядеть должно это всё совершенно натурально. Обычно люди не замечают, что что-то произошло, и кто-то вмешался в их жизнь, но иногда, в редких случаях, после неумелого вмешательства они могут начать считать, что они совсем не то имели в виду и в них «как будто бес вселился». Интересно, представляют ли они себе беса высоким лысым мужчиной с продолговатым лицом, в очках в тонкой оправе?..
Я подхожу к тучной, взрослой баристе.
- Жаночка, здравствуй, — говорю я.
- О, привет, Ник! — отвечает она. — Как дела?
- Ничего, ничего.
- Всё работаешь, да крутишься?
- Да, работаю. Но сегодня, как видишь, погода хорошая. Так что и работа в радость.
- Хотела бы я с тобой согласиться, — вздыхает Жанна. — Да вот только на погоду у меня совершенно нет времени. Тебе как всегда?
- Да, спасибо.
Я направляюсь к своему месту, но там сидит девушка, болтающая по мобильнику со своей подругой.
Я мог бы с лёгкостью и с удовольствием выпроводить её из кафе и направить на работу в свой магазин, или где она там работает?.. Но способности свои я просто так не расходую — они мне даны не для решения личных проблем, а для выполнения заказов. А заказа на неё, к сожалению, нет. Иногда я пользуюсь своим даром в личных целях, но стараюсь делать это как можно реже, потому что чувствую, что заказчику это не нравится, но обычно он на это просто закрывает глаза.
Сажусь за такой же высокий столик у окна, только с другого конца.
Тому мужчине за окном нужно напомнить о том, чтобы он купил хлеб. Он останавливается, бьёт себя ладонью по лбу и разворачивается. Ребёнка на скейтборде нужно испугать. Поднимем в его воображении самое страшное — образ директора школы идущего по другой стороне дороги. Мальчик пугается, пытается неумело затормозить, из-за чего падает на асфальт. Поцарапался и с синяками теперь. Ничего. В молодости у всех нас есть супер способность — быстро регенерировать. С возрастом она проходит, но на смену ей приходит другая — повышенная выносливость. Но и это проходит, сменяясь мудростью. Впрочем, не для всех.
- Вот твой кофе, Ник, — ставит передо мной чашку Жанна.
- Спасибо.
- Да на здоровье! — кидает она в своём стиле и уплывает к себе за стойку.
Деньги обычно приходят мне на карточку в банке под видом дивидендов от владения пакетом акций нескольких промышленных компаний. Я особенно не интересуюсь своими доходами, мне важнее сам факт доходов.
Вон той девушке, переходящей дорогу, нужно вложить в голову мысль о том, чтобы она остановилась, повернулась ко мне и улыбнулась.
Я делаю глоток и совершаю усилие.
Мимо!
Ничего не происходит!
То есть совершенно!
Девушка как шла, так и идёт вперёд, не обращая внимание на моё мысленное движение. Такое со мной впервые. Теряю хватку?
Я ставлю чашку кофе на столик, встаю со стула и направляюсь быстрым шагом за ней, на улицу.
- До встречи, Ник, — бросает мне вслед Жанна. Я лишь ошарашено машу ей рукой в ответ.
Девушка перешла уже улицу и направилась вдоль проспекта Ленина в сторону центра. Я следую за ней.
Это провал? Что происходит?
Момент заказа потерян, такого со мной никогда не случалось! Но надо выяснить, что пошло не так и почему. Может, ещё не поздно всё исправить?
Надо её остановить и повернуть ко мне лицом.
Не выходит!
Она идёт, игнорируя любые мои мысленные команды!
Пусть хотя бы проверит, с собой ли у неё мобильный телефон.
Но и тут не получается!
Что за безумие!?
Я взволнован и чувствую, что весь побледнел. Ноги меня от волнения еле слушаются, но нужно себя пересилить, догнать её и поговорить.
- Девушка, подождите! — кричу ей вслед.
Но она даже так на меня не обращает внимание, уверенной походкой поворачивает в секс-шоп «Розовый слонёнок» и скрывается за дверьми.
Я стою перед входом как вкопанный и ничего не могу понять. Почему? Это как-то с работой её, может, связано? Или это я старею?
Собравшись с силами, чуть придя в себя, я открываю дверь и прохожу внутрь.
Только сейчас я понимаю, что забыл трость и газету в кафе. Ну, да чёрт с ними! Жанна подберёт, если что — завтра отдаст.
Вокруг всякий непотреб, вгоняющий меня в краску. Резиновый, пластиковый, силиконовый… На любой вкус для девушек и молодых людей. Есть и плётки, и платья, и куклы… Всё, что угодно, всё, что можно представить…
Поправляю пиджак, сжимаю губы в небольшом раздражении. Никогда не был в таких местах и никогда не собирался бывать. Я вообще против вот этого всего…
Хожу по залу, освещённому красным светом, ища глазами девушку. А она уже у кассы. Она таки здесь работает! Выглядит очень опрятно и мило. Глаза голубые, волосы — светлые, вьющиеся, нос — аккуратной кнопочкой, губы — небольшие. Пару десятков назад она бы меня очаровала. Сейчас мне просто нравится смотреть на неё, но чары её на меня не действуют. Я бы ей дал лет двадцать, не больше.
- Вам чем-нибудь помочь? — спрашивает она мягким, приятным голосом.
Я криво улыбаюсь в ответ, пытаясь заложить ей какую-нибудь мысль в голову. Ну, пусть хотя бы постучит пальцами по стеклу витрины.
Не работает!
- Я… — пытаюсь что-нибудь быстро придумать, а сам засовываю руки в карманы.
В кармане нащупываю случайно найденный мною недавно по дороге носовой платок. И кто только ими пользуется в наше время?!
- Мне показалось, что вы обронили этот носовой платок, — протягиваю ей.
Она улыбается краешком губ, как будто не верит мне совсем.
- Это не мой платок, — качает она головой с тенью сочувствия. — Но, раз уж вы здесь, то, может быть, хотите на что-нибудь посмотреть?
Я жутко бледнею. Прям, чувствую это своими щеками и шеей. Но из горла моего вырывается как будто само собой:
- Да, хочу, — я рассеяно гляжу по сторонам.
- Вам для себя или для своей партнёрши? — ненавязчиво спрашивает она.
- Для партнёрши, — отвечаю как малолетний испугавшийся мальчишка, которому кто-то шепнул на ухо, что говорить.
- Для девушек у нас есть вибраторы, фалоимитаторы, вибромассажёры, клиторальные стимуляторы… — тут она останавливается и понимает, что вводит меня в краску всеми этими перечислениями. — Ой, простите, меня иногда заносит. Так что вас интересует?
- А что вы посоветуете? — глотая слюну, спрашиваю я.
Девушка хмыкает, показывая, что вопрос этот не оригинален и тыкает пальцем в стекло витрины.
- Есть вакуумные стимуляторы клитора. Я не знаю ни одной женщины, которая осталась бы недовольной таким приобретением.
Я гляжу на это странное гладкое устройство с насадкой и ничего не понимаю. Кажется, я сам себя поставил в неудобное положение, из которого мне теперь нужно срочно выбраться.
- Дороговато, — сжато говорю я и гляжу на неё.
- Ну, тогда можно что-то более простое. Вот, например, этот вибратор, — она опять показывает пальцем на витрину, но я уже не смотрю на то, куда она указывает.
- Хорошо. Я беру, — еле выговариваю я, как будто получив команду свыше, не отводя от неё своего ледяного взгляда.
- Вам упаковать как подарок? — спрашивает она.
- Нет, спасибо.
Пауза, пока она оформляет покупку и пробивает цену в кассе.
- Девушка, а как вас зовут? — интересуюсь я, набравшись смелости.
Девушка улыбается в ответ и глядит на меня исподлобья.
- А зачем вам?
- Просто… Интересуюсь, — я оправился и чуть более смело продолжил. — Меня зовут Николас.
- Сара, — ненавязчиво бросает она, кладёт покупку в пакет и передаёт мне. — Приятного досуга вашей партнёрше, — улыбается.
- Спасибо, — выговариваю я, трусливо разворачиваюсь и направляюсь на выход.
Выйдя из магазина, я перехожу дорогу, положив всем водителям в головы мысль затормозить. Но только что-то сломалось — они больше не слушают меня: тормозят резко, бибикая и ругаясь. Из-под одной машины мне вообще пришлось чуть ли ни выпрыгивать.
Добравшись до другой стороны улицы на пути к пустой скамейке, я бросаю покупку в урну. Добираюсь до скамейки и устало сажусь. Отсюда хорошо виден магазин, так что я, возможно, смогу поговорить с Сарой в менее стрессовой обстановке.
Пока жду её, пытаюсь продолжать свою рутинную работу, вкладывая людям мысли в головы, но они не реагируют совсем, как будто что-то сломалось.
В мою сторону идёт девушка с коктейлем в правой руке, уткнувшись в мобильный телефон. Я ей внушаю, что она должна почесать голову левой рукой. Обычно это всё работает сразу же и без проблем, но тут совершенно никакого отклика! Более того, из-за этой отвлечённости, она неожиданно для себя упирается в скамейку и опрокидывает свой дурацкий коктейль прямо на меня! Как будто специально!
- Вы что?! С ума сошли? — вскакиваю я, приподняв руки. Пиджак теперь грязный и, когда высохнет, будет липким.
- Ой, простите, пожалуйста, — причитает она. — Я не хотела… Давайте я вытру, — она убирает мобильник в сумочку и достаёт платок.
- Не надо, — раздражённо отвечаю я и стряхиваю то, что можно стряхнуть, платком из кармана, — я и без вас справлюсь.
- Извините меня, я такая неловкая…
- И невнимательная, — бурчу я, а сам направляюсь вдоль дороги в сторону своего дома.
Поход домой для меня в этот раз — почти пытка. У меня не получается ничего, люди меня не слушаются. Пару раз чуть не попал под машину и несколько раз столкнулся с прохожими. Уже ближе к самому дому на меня с лаем набросилась соседская собака. А прямо у входа в дом, в паре сантиметров от меня сверху упал камень. Кажется, с крыши. Я смотрю вверх — на крыше кто-то есть, но отсюда невидно. Чертыхаясь захожу домой.
Кажется, меня наказывают за невыполненное задание. Нужно поскорее переодеться и вернуться назад — только поговорив с Сарой, я смогу понять, что пошло не так и почему. Может быть, хотя бы после этого заказчик меня простит и позволит вернуться на своё рабочее место.
Войдя в дом, долго не раздумывая, я снимаю ботинки, сбрасываю пиджак, снимаю рубашку, штаны, не задумываясь всё кидаю в стиральную машину и иду искать в шкафу свежую одежду.
Вообще я одиночка, но одиноким себя не считаю. У меня были разные отношения с разными женщинами. Чаще всего мне становилось с ними скучно, так как я мог легко вложить в их головы любую мысль, какую мне хотелось. Делал я это нечасто, но когда делал, они становились послушными и неинтересными. Отношения из-за этого длились недолго, не более месяца — двух. Поэтому за свои пятьдесят с лишним лет я уже привык к тому, чтобы всё делать самостоятельно…
Я достаю брюки, новую рубашку и свитер. Всё мятое. Нужно ещё погладить…
Только с одной женщиной у меня всё затянулось надолго. Кажется, года на три. Её, кстати, тоже звали Сарой. Мы даже поженились, и у нас родилась дочь, которую мы назвали Алиса. Но потом они мне обе надоели, и я ушёл от них. Сара даже не плакала, так как я вложил ей мысль о том, что это к лучшему. Алису я уже толком не помню. В моей голове от неё остался только нечёткий образ с маленькой родинкой около пупка. Что сейчас с ней, и где она неизвестно. Ей, должно быть примерно столько же, сколько и этой вот Саре, работающей в магазине. Только живёт она, наверно, всё так же, с мамой в Петербурге.
Глажка одежды у меня занимает немало времени — минут десять, наверно. Конечно же, в этот раз я обжёгся и вынужден был обработать рану. Ни разу в жизни до того не получал ожогов от утюга! Далее мне нужно немного прибраться — терпеть не могу беспорядок и мусор дома. Подождать это не могло, так как грязь в доме при любых обстоятельствах — это просто неприемлемо и невыносимо!
Наконец, напялив на себя одежду, сменив ботинки на более свободные, я выхожу из дома и направляюсь назад к магазину.
Не проходит и пяти минут, как на пути к магазину, на встречу ко мне подходит парень в спортивном костюме и в кепке:
- Папаша, закурить есть?
Конечно же, раньше я бы с таким справился в полсекунды. Но то было раньше, до Сары. Сейчас у меня уже ничего не получается совершенно!
- Не курю, — бросаю сухо я и иду прочь.
- Может, тогда на сигаретки денежек подкинешь? — не отстаёт тот, следуя за мной.
- Нет денег, — только и обрезаю я, ускоряя шаг.
Впрочем, это не особенно помогает, потому что он тоже начинает ускорять шаг. Как на зло на улице в этот момент нет ни души. А, может, это заказчик так задумал? Он хочет от меня избавиться? Я начинаю бежать, но слышно, что он бежит за мной.
- Стоять! — орёт парень сзади меня, и я почему-то встаю как вкопанный. — Куда побежал? Выворачивай карманы!
Я никогда в жизни не попадал в такие ситуации. Они всегда до этого решались сами собой благодаря моему дару. Что делать сейчас, как себя вести?
Я поворачиваюсь к нему лицом и послушно достаю кошелёк из кармана пиджака.
- Так-то лучше, — надменно улыбается он, выхватывая его из моих рук. — А это за то, что заставил побегать за тобой, — добавляет он и как-то совершенно неожиданно и быстро ударяет меня левой ногой в нижнюю челюсть. Всё мгновенно темнеет…
Мне привиделась моя бывшая жена. Один из эпизодов нашей жизни всплыл передо мной и закрутился как киноплёнка в проекторе. Мы стоим на кухне и спорим. Алиса лежит укутанная в своей кроватке в соседней комнате, ничего не понимая, глядя на мир своими большими удивлёнными детскими глазами.
- Сколько тебе повторять?! Не бывает так! — качает головой Сара, эмоционально объясняя мне, что я неправ. — Невозможно управлять другими людьми, вкладывая им мысли в головы! Вообще невозможно кому бы то ни было вложить что бы то ни было каким бы то ни было образом!
- А как же ты тогда объяснишь мою работу?
- Какую работу?! — эмоционально всплёскивает она руками. — Ты целыми днями слоняешься по городу, сидишь в парке и читаешь газеты. Ты ничего не делаешь!
- Но я же получаю за это деньги! Как же ты объяснишь то, что мне на счёт периодически перечисляется кругленькая сумма? — возражаю я.
- Ой, не неси чушь! — на повышенных тонах бросает она. — То, что у тебя есть дивиденды с акций, не говорит о том, что кто-то тебе платит за безделье!
- Если бы это были просто дивиденды, они бы не менялись в зависимости от объёма проделанной мною работы.
- Так они и не меняются из-за твоей так называемой работы, очнись, Ник! — раздражённо возражает Сара. — Они меняются в зависимости от успешности работы компаний…
- Ты не права, — уверенно возражаю я. — Я всегда могу связать то, насколько хорошо отработал с тем, какие деньги получил.
- О, боже мой! — хватается она за голову и направляется к выходу из комнаты, — я так больше не могу!
Сара никогда не понимала того, чем я занимаюсь и не верила в мои способности. И убедить её в своих способностях у меня тоже никак не получалось. Даже, если для демонстрации я заставлял стороннего человека говорить то, что мне хотелось, она говорила, что это либо случайность, либо не то, что я говорил, что вложу. Она была непробиваемая.
Казалось, я был в нокауте не больше минуты, но в голове столько всего промелькнуло, причём непонятно, почему. Наверно, имя этой девочки запустило во мне какой-то старый пыльный механизм воспоминаний.
Я сажусь на поребрик, потирая челюсть и пытаясь собрать по частям своё зрение.
- С вами всё в порядке? — раздаётся женский голос рядом со мной.
Я поднимаю взгляд. Это та самая девушка, Сара, сидит напротив меня на корточках и держит меня за плечо. Кажется, заказчик мне даёт второй шанс.
- Да, я в порядке, спасибо, — растерянно говорю я и пытаюсь встать. Она мне помогает, поддерживая за локоть.
- Я видела, как он убегал, но, к сожалению, уже ничего сделать не могла. Он почему-то не останавливался… В смысле, я крикнула ему в след, но он даже ухом не повёл.
Я гляжу на неё с небольшим подозрением, но ничего не говорю.
- Спасибо, Сара.
- Вы запомнили моё имя, — улыбается она.
- Конечно, как такое имя забудешь?
- Вообще-то это не совсем моё настоящее имя, но это и неважно, — как бы невзначай бросает она. Но мне сейчас не до этого.
- А вы не могли бы меня проводить до дома? — спрашиваю я как можно более вежливо. — А то мало ли споткнусь или ещё что-нибудь случится… Сегодня у меня всё из рук валится.
- Да-да, конечно, — отвечает она. — Идёмте. А вам куда?
- Тут недалеко, минут пять ходьбы, — я показываю рукой направление.
Мы идём по улице, которая в одночасье каким-то образом наполнилась людьми. Я по старой привычке пытаюсь вложить прохожим мысли в головы, ни на что, правда, уже не рассчитывая. Но каково же моё удивление, когда они неожиданно для меня слушаются. От удивления я даже останавливаюсь на месте.
Девушке сказать, чтобы поковыряла в носу. Работает!
Молодому человеку сказать, чтобы пнул правой ногой камень, лежащий на асфальте. Опять получилось!
- Вы в порядке? — спрашивает Сара.
- Да, мне значительно лучше, — растеряно отвечаю я. — Впрочем, идёмте, идёмте. Скажите, пожалуйста, Сара, а вы откуда родом?
А сам думаю о том, какая же она хорошая девушка, и как же с ней приятно идти вместе. Мне хочется с ней побыть побольше. Практически неосознанно вкладываю ей мысль о том, что нравлюсь ей… Она еле заметно улыбается в ответ.
- Я сама из Атланты, родилась там и прожила почти всю свою жизнь, — неожиданно откровенно отвечает она. — Переехала в Бостон полтора года назад, после смерти мамы.
- Как печально.
- Ну, да, но что поделать? Такова жизнь. Пыталась с тех пор найти хоть какую-нибудь приличную работу, но, к сожалению, в наше время выбор невелик.
- Да уж! — я невольно округляю глаза и поджимаю губы. — Не уж то не было другой работы?
- Совсем. Вы не подумайте, пожалуйста, что мне нравится работать в секс-шопе. По началу мне вообще в той комнате находиться было стыдно. И с покупателями толком заговорить не могла. Но у меня есть дар убеждения. Мама говорила, что это от отца, поэтому с продажами я справляюсь хорошо.
- Да, это у вас ловко получается, — соглашаюсь я, кивая головой.
- Кстати, а где ваш… подарок? — она глядит на меня с еле заметной задорной ноткой во взгляде.
- А я… — мнусь я в ответ, пытаясь в панике придумать оправдание, но ничего не найдя, просто сдаюсь и говорю, как есть. — Я его выкинул, честно говоря.
- Я так и думала, — очаровательно улыбается Сара. — По вам сразу было видно, что вы не за этим заходили. А зачем вы заходили, если не секрет?
Я даже и не заметил, как мы подошли к моему дому. Мы встали перед входом, я гляжу на неё.
- У меня есть ощущение, что вы не поверите, если я вам расскажу…
- А вы попробуйте, — предлагает она.
- Но это долгая история…
По неизвестной мне причине говорить с ней очень легко и приятно. Она, конечно, совсем ещё молоденькая, но очень привлекательна. Кажется, я к ней присмотрелся и теперь совсем оторваться от неё не могу. При взгляде на неё во мне пробуждаются какие-то давно позабытые чувства, как будто из прошлой жизни. И как будто кто-то вытаскивает из меня следующую фразу:
- Может, вы хотите зайти? У меня есть отличный кофе с Бали.
Сара смотрит на меня, прищурив глаза, глядит по сторонам, после чего кивает.
Ко мне вернулись мои способности?
Я вижу камень перед дверью и отшвыриваю его ногой в сторону. Теперь мне это всё не страшно!
Я достаю ключи из кармана и открываю дверь.
- Прошу вас, Сара, проходите.
Мы проходим внутрь, я закрываю дверь.
- Милая квартира! — говорит она. — И очень чистая! Просто-таки удивительно, как у вас тут всё разложено по полочкам!
- Спасибо, — отвечаю я. — Проходите, — я показываю в сторону зала. — Я не могу жить в бардаке. У меня такой характер — всё должно быть чётко и чисто.
Сам я прохожу на кухню.
- Вам кофе с молоком?
- Нет, спасибо, — отвечает она из комнаты.
- Хороший выбор! — с улыбкой отмечаю я.
- А чем вы занимаетесь дома? У вас даже нет телевизора!
- Я читаю книги и газеты, — отвечаю я из кухни.
Сара появляется в дверном проёме.
- В смысле? Как же вы так без телевизора? А новости хотя бы смотреть?
Не отрываясь от процесса приготовления кофе, засыпая его в турку, добавляя воду, я отвечаю:
- Я просто не смотрю телевизор. Мне вообще идея телевидения не нравится.
- Как не нравится? — с удивлением спрашивает она и проходит на кухню. — Как это так?
- Просто телевидение даёт не нормальную пищу для размышлений, а закуску, что-то что ты можешь съесть на ходу и побежать дальше. Новости по какому-нибудь CNN — это как чипсы или шоколадный батончик. Сытым ими не будешь, если ты нормальный человек, следящий за своим здоровьем. Этот тип «еды» только заполняет желудок и вредит организму, тем более, если потреблять его постоянно.
- Очень интересная аллегория, — говорит Сара, стоя на кухне, облокотившись о стену.
А я продолжаю:
- Мы же даже обычно не знаем, из чего они приготовлены и кем. Во время просмотра телевизионных передач нет никакого времени для того, чтобы разобраться в этих важных вопросах. Поэтому можно только надеяться, что в твоих чипсах действительно есть картофель. А съев их, ты даже до конца и не понимаешь, как оно отложилось в твоём организме, и как оно на тебя влияет.
- Ну, а газеты — это, конечно же, совсем другое дело? — со скепсисом в голосе возражает Сара.
- Да, другое… — уверенно и немного назидательно отвечаю я. — Вообще любые источники информации, в которых нужно приложить усилие для того, чтобы информацию пережевать, поглотить и переварить — это совсем другое дело. Это уже сродни нормальному обеду. Тут-то можно быть более-менее уверенным в том, что именно перед тобой, можно проанализировать из каких компонентов это было приготовлено и кем. Можно даже иногда отследить, какое именно влияние это окажет на твоё тело и прибавишь ли ты калорий, если проглотишь всё это…
Я бросаю взгляд на Сару и улыбаюсь. Она стоит, скрестив руки на груди и качает головой, как будто не веря своим ушам.
- Поэтому к чёрту телевидение! — с призывом весело изрекаю я. — Удел телевидения — отвлекать зрителя от действительности. Получать из телевизора информацию — глупейшая затея.
Кофе подходит к точке. Отточенным движением я снимаю его до того, как оно решает убежать. Достаю из шкафчика две маленькие фарфоровые кофейные чашки с блюдцами, разливаю, протягиваю одну Саре. Она благодарно кивает:
- Спасибо.
Делает глоток.
- Какой приятный и ароматный кофе! — отмечает она. — Только горчит немного.
- Позвольте, Сара, — отрицаю я, — но хороший кофе должен немного горчить. Не слишком сильно, но чуть-чуть. Это приятная горчинка, не противная.
- Возможно, — нехотя соглашается она.
- Пройдёмте, — предлагаю я ей пройти в зал, и мы идём.
Мы садимся на диван: я с левой стороны, она — с правой.
- Так чем же вы занимаетесь? — спрашивает Сара.
- У меня очень странная работа, — отвечаю я. И сам не знаю, почему, но мне хочется ей выложить всё, как есть. Ни с одним человеком у меня не было такого желания раскрыться. — Я уже сказал, что вы не поверите мне…
- Но вы всё-таки попробуйте.
- Хорошо, — соглашаюсь я. Беру небольшую паузу, делаю глоток кофе. — Я работаю по заказу. Но работа у меня очень специфичная. Я должен внушать людям, что делать.
Смотрю на её реакцию.
Сара мне нравится почему-то всё больше и больше. И мне всё сильнее хочется оказаться к ней поближе. И я вкладываю ей в голову мысль о том, что ей тоже хочется быть ближе ко мне. Я уже совсем забыл о разнице в возрасте, — это всё какие-то несущественные мелочи. Самое главное — это она, здесь и сейчас.
- Вы гипнотизёр? — спрашивает Сара.
- Ну, что-то типа того. Иногда у меня бывают элементарные заказы, иногда — чуть интересней. Например, на прошлой неделе мне нужно было внушить инвестиционному банкиру, что проект умной газонокосилки, предложенный ему молодым человеком, действительно имеет смысл. Пришлось долго выстраивать конструкции и доносить их ему…
- И сколько платят за такую работу?
- Достаточно, — улыбаюсь я в ответ.
- Да, — задумчиво кивает Сара, — это вам не членами резиновыми торговать…
И игриво смотрит на меня.
У меня появляется непреодолимое желание обнять её и прижать к себе покрепче. Я вкладываю ей в голову мысль о том, чтобы прильнуть ко мне. Кажется, мысль легла. Я беру её руку в свою, поглаживаю и смотрю ей в глаза.
- Ты очаровательна! — изрекаю я.
- Я знаю, — отвечает она и улыбается.
Небольшое напряжение в воздухе, как будто два магнита пытаются соединить южными полюсами.., но один из магнитов переворачивается, она превозмогает сопротивление, приближается ко мне и целует в губы. Я обхватываю её талию и прижимаю к себе. Талия у Сары тонкая, и сама она вся лёгкая, нежная и хрупкая. Волосы её шелковистые и приятные на ощупь. Губы сладкие и манящие.
Страсть быстро накипает, я стягиваю с неё кофточку, расстёгиваю лифчик. Грудь у неё ещё небольшая, юная, упругая и сочная. Рядом с пупком родинка. Она снимает с меня свитер, рубашку, стягивает брюки. Я снимаю с неё штаны и трусики.
Всё это происходит молча, но быстро. Мы полностью отданы друг другу и моменту. Всё горит и неймётся! Как у меня, так и у неё, я уверен.
Она садится сверху на меня и начинает двигаться. Я как в бреду, как в каком-то другом измерении. Я, кажется, теряю себя.
Ещё! Вперёд!
Я беру её в охапку и опрокидываю на диван. Она только издаёт «ой» и хихикает. Теперь я сверху.
Животная страсть захлёстывает всё и смывает все границы. Она стирает рассудок и любые мысли. Заказчик? Какой ещё к чёрту заказчик?! А, может, это и есть заказ? Может, всё именно так и задумывалось, так и должно было быть, нужно было действовать?
Я действую!
Сара обхватывает меня руками, прижимая к себе, постанывая, и целует мои плечи, мои щёки. Я не останавливаюсь.
Быстрее!
Наши губы сливаются и крепко прижимаются друг к другу, как будто для того, чтобы сохранить хоть какое-то равновесие.
Страстно!
Я беру её ноги и кладу их себе на правое плечо. Сара сжимает свои груди, закатив глаза.
Жёстко.
Она стонет подо мной, захлёбываясь от вожделения.
Ещё чуть-чуть.
Вот так!
Да!..
Рассудок после этого возвращается ко мне не сразу. Ещё какое-то время мы просто лежим голые на диване. Она часто, неровно дышит, лёжа у меня на правом плече, я обнимаю её и устало целую в губы.
Молчание.
Что это было? Как это вообще получилось? Ничего не понимаю! Это я ей заложил в голову мысль о том, чтобы переспать со мной?! Это неправильно! Я никогда своим даром не пользовался для таких целей! Заказчику это явно не понравится!
Я явно погрустнел, но и она тоже теперь выглядит почему-то грустной и задумчивой.
- Ты в порядке? — спрашиваю я у Сары.
- А? — как будто возвращается из глубины своего сознания она. — Да, да. В порядке. Задумалась просто.
- О чём?
- Странно это всё как-то получилось… Со мной такое впервые. Как будто бес в меня вселился…
Ну, точно моя вина! Теперь мне несдобровать…
- Но, кажется, — продолжает она, — я сама этого захотела.
Пауза.
- Знаешь, — поднимает она голову. — Мне кажется, что я тебя просто соблазнила и заставила переспать со мной…
- Нонсенс, — усмехаюсь я. — Меня невозможно заставить… Я сам кого хочешь заставлю!
- Хочешь сказать, что это ты мной воспользовался? — Сара приподнимается на вытянутой левой руке и смотрит на меня с подозрением.
Глаза меня выдают. Я почему-то не могу ей врать. Она меня своим взглядом заставляет говорить правду:
- Мне кажется, что я тебе внушил, что я тебе нравлюсь… и одно потянулось за другим…
Сара садится, подбирает трусики с пола и, задумчиво надевая их, продолжает:
- Возможно, каждый из нас внушил друг другу… Получилось как снежный ком…
Я сажусь на диване рядом с ней. Мне хочется, чтобы она ушла. Мне многое надо обдумать. В первую очередь — что мне делать дальше.
- Я, пожалуй, пойду, — говорит она, надевает штаны, лифчик, кофточку… Я сижу и гляжу на неё.
Она ещё такая молодая. Она мне в дочери годится! Да и, глядя на неё сейчас, после секса, я не могу понять, что же именно меня в ней привлекло. Она молода, она свежа, но в ней нет ничего особенного, что я мог бы выделить… Где то очарование, которое меня соблазнило? Что же меня в ней привлекло? Может, меня тоже бес попутал?..
Я надеваю трусы и брюки, встаю с дивана и иду вместе с ней в прихожую, провожать.
Мы стоим молча. Она глядит растеряно в пол, я смотрю немного в сторону от неё. Взглядам пересекаться больно. Как может такая страсть сменяться в одночасье такой неловкостью?!
- Значит, говоришь, что ты из Атланты? — спрашиваю я для того, чтобы поддержать хоть как-то разговор.
- Нет, — мотает она головой, не глядя на меня. — Я соврала. Даже и не знаю, зачем. По привычке, наверно?
- А откуда? — неловко спрашиваю я.
- Из Петербурга, — отвечает она, а потом после короткой фразы добавляет. — Ладно, Ник, я пойду. Позвони мне, если что.
Она тянется ко мне и целует в щёку, затем открывает дверь и упархивает на улицу.
Что же всё это значит, и как же мне теперь быть? Как себя поведёт заказчик?
Я выхожу на улицу. Стою на лестнице у входа и смотрю, как она быстрым шагом уходит прочь.
В голове крутятся разные мысли: и про невыполненные заказ, и про Сару в том магазине, и про другую Сару, и про то, как мы шли с этой Сарой ко мне домой… Неожиданно всё произошедшее со мной за эти пару часов складывается как кусочки мозаики в единую картину. Меня пробрало холодом до костного мозга. Паника пронзила всё моё тело.
И как же я раньше этого не заметил?!
Невозможно!
Я стою как вкопанный от пронзившей меня жуткой мысли и боюсь пошевелиться…
Но неожиданно я чувствую сильный удар по голове, теряю равновесие и падаю с лестницы навзничь. Только краем глаза я вижу осколки черепицы, из последних сил протягиваю руку к голове для того, чтобы почувствовать что-то тёплое и мокрое…
На крыше, значит, кто-то всё-таки был…
А заказчик остался недовольным…