Когда мне было семнадцать, я поступил в вуз в Санкт-Петербурге на экономический факультет. За то, что я сделал это самостоятельно, не трепля никому нервов и достаточно безболезненно, родители сделали мне подарок, о котором не хотели, правда, длительное время говорить, мол «поедем в Питер тебя устраивать, увидишь». Сами мы, к слову, не местные — из Нефтеюганска, родители там, вроде бы, и сейчас работают и зарабатывают достаточно прилично. Впрочем, где это теперь находится, в какой стране, на какой планете — я даже и не знаю. Всё перемешалось, все потерялись.
Я приехал в Санкт-Петербург с родителями 28 августа. Прямиком из аэропорта Пулково с большими сумками и чемоданами мы поехали на такси до Дрезденской улицы, вход во дворы, затем — во второй подъезд стандартного блочного дома. Четвёртый этаж, металлическая дверь с покосившимся номером «39».
Папа с важным видом достал ключи.
- Это вы арендовали? — с недоверием спросил я. Конечно, всё очень подозрительно выглядело, но загадывать преждевременно не хотелось. А родители всё это время напускали туману, мол поживёшь в общаге, а там посмотрим…
- Почти, — по-деловому ответил папа и открыл дверь.
За дверью, оказывается, скрывалась двухкомнатная квартира, площадью метров под 60. Я был поражён.
- Это тебе, сынок, за успешное поступление, — прокомментировал папа. — Учись хорошо!
- Ого! — воскликнул я, — Ничего себе! Моя собственная квартира?! Да ещё и двухкомнатная?!
- Ну, мы с папой подумали, что тебе всё равно тут ещё семью заводить, детей… — скромно добавила мама.
Я качаю головой. Ну, какая к чёрту семья в моём возрасте?! А тем более — дети! Но родители, кажется, уже всё распланировали за меня… Вуз, работа, семья, дети… Жаль, что я их планы не особенно поддерживал.
В квартире сделан простенький ремонт — постелен новый линолеум и оклеены обои. Светильники, диваны и всяческие шкафы явно достались от предыдущих жильцов.
- Как видишь, мы тут сделали простенький ремонт, — тут же прокомментировал папа. — Обои поклеили, да линолеум постелили новый…
- А уж мебель, светильники и всяческие шкафы достались от предыдущих жильцов, — скромно добавила мама. — Но ты тут обживёшься, и сам уже решишь, что менять, что покупать.
- Спасибо большущее! Вот это подарок, так подарок! — поразился я.
- Только одна просьба, сынок, — строго посмотрел на меня папа. — Конечно же, это твоя квартира, тебе решать, но будь осторожен в том, кого водишь сюда! И не шуми сильно. Зачем привлекать к себе лишнее внимание соседей?!
Я кивнул, не особо понимая, что папа имел в виду.
Первая ночь в Питере, в новой квартире, оказалась очень странной. Не знаю, чем это было вызвано: то ли переездом, то ли в квартире водилась какая-то нечисть… Со мной такого до этого не было ни разу…
Я спал. Я видел сон. Но сон этот был такой чёткий и такой настоящий, что я поверил в него до самой глубины души. Я сидел в баре в какой-то тропической стране, только что выпив какой-то очень странный противный напиток. От него меня мутило и переворачивало. Реальность как будто расслоилась и не хотела собираться воедино. Мне было тяжело двинуться, не говоря уже о том, чтобы вздохнуть. Рядом сидел коротко стриженный блондин с карими глазами, маленькими губами, невзрачным носом и острым подбородком. Он мне задавал какие-то непонятные вопросы, глядя куда-то вперёд.
- Мэтью, ты знаешь, что ты пятый? — спрашивал он спокойным голосом.
Я не видел, как он задавал вопрос и шевелились ли его губы при этом, но я знал, что это он спрашивает.
- Да, конечно, знаю, — отвечал я. — Это же очевидно!
- Тогда ты должен знать, что значат все остальные и зачем они. Что это? Почему это? Кто это?
- А это уже очевидно глупые вопросы, — отвечал я. — Я не знаю ничего о других, да и как я могу знать? Но то, что я пятый мне стало очевидно ещё в детстве.
Парень вздохнул и сказал:
- Тогда мне нужна твоя помощь. Без тебя я не справлюсь со своим заданием.
- Какое ещё к чёрту задание? Я спать хочу, а ты тут со своим заданием, — проворчал я в ответ.
- Не отвлекайся. Соберись и представь сейчас себя в нескольких образах, как будто на сцене в театре. Что первое приходит в голову?
Препод-философ, помощник номенклатурщика, рыцарь в доспехах, растерянный космонавт, взрослый мальчик, грязный коп, усталый бомж, романтичный интернетчик, сломанный номенклатурщик, потрясающая блондинка, солдат-супермен, бессовестный чиновник, доброжелательный басист, кукловод, банкир-аналитик, коллективный мозг, Адам и Элла…
- Отлично! — улыбнулся парень. — С этим можно поработать. Как только мы всё это соберём, то мы с тобой сможем выйти на 40.
- Не надо на 40! — взмолился я. — Это неправильно!
Мне стало очень страшно и не по себе, как будто часть меня запаниковала от мысли об этом числе. Что-то в нём было совершенно неправильное и пустое.
- 40? Ни в коем случае! Никогда, — запричитал я. — Только не это, пожалуйста!
Я проснулся в своей кровати посреди ночи, на глазах у меня собирались слёзы. Мне было страшно и не по себе.
Я огляделся по сторонам. На часах было четыре. В комнате было темно. Из соседней комнаты, через стену, раздавался мерный папин храп.
Что за идиотский сон?! Что такое пять? Что такое 40?! К чему все эти перечисления образов, да и кто этот парень?!
Я помотал головой, пытаясь стряхнуть с волос это наваждение, повернулся на левый бок, спиной к стене, положив руку под подушку, и стал пытаться не думать об этом странном сне. Перед глазами стояло число сорок, хотя мне не было ясно, с какой стати оно может вызвать во мне такой прилив паники. Закрывать глаза и снова засыпать было несколько страшновато — а, вдруг, я опять попаду в этот сон? Быть в своём сознании мне нравилось больше… Однако бодрствовать до утра мне не хотелось, да и дел на завтра было много, так что уже минут пять спустя я набрался храбрости и постарался отогнать от себя любые хмурые мысли. Я пытался увидеть какой-нибудь солнечный, приятный сон. Что-нибудь доброе и не депрессивное. И сон пришёл ко мне.