- Норман, уйди с линии огня! — орал командир где-то у меня за спиной.
Я оглянулся по сторонам, увидел узкие, пыльные жёлтые улочки, вдохнул полной грудью смесь жары, пыли и пороха, почувствовал металл автомата в своих руках и сжал его покрепче, боясь свалиться в никуда. Всё было настолько реальным, настолько настоящим, что во всё это хотелось поверить. Однако я прекрасно понимал, что это всё не моё. Я знал, что на самом деле моя фамилия не Норман, а Иовлев, я живу в совершенно другом мире, а всё это — чужое и не может быть правдой. Всё это — лишь одна из линий, на которой пребывает одна из многочисленных моих проекций.
Мне стало тепло и спокойно на душе. Я повернулся и увидел раскрасневшуюся рожу командира, прячущего свою игрушечную жизнь в окопе. Это зрелище — вид человека, трясущегося за свою жизнь — мне показалось очень нелепым и забавным. Я улыбнулся, понимая, что всё это не имеет ни малейшего смысла, так как всё это совершенно нереально.
- Он спятил, командир, — проговорил в испуге сержант.
- Уйди на хрен с линии огня! — продолжал тот. — Пристрелят!
И тут что-то странное впилось мне в спину. Мне не было больно — было просто как-то непривычно. Я повернулся в сторону, из которой оно пришло и почувствовал ещё несколько таких же. Удивительно, но это были пули!
Командир замолчал.
- Вы когда-нибудь видели что-нибудь подобное? — спросил изумлённый сержант.
По мне стреляли, пули попадали, но никакого вреда и никакой боли мне не причиняли. Они скорее вызывали недоумение. Да и как они могли бы мне навредить, если я в них просто не верил?! Они сами выскакивали из моего тела и безвольно падали на землю.
Командир покачал головой. Я не видел, как он это сделал — я просто чувствовал, что он это сделал.
Весь мир вокруг меня оказался как на ладони, как открытая книга… такая удивительная и такая непознаваемая. Я чувствовал весь этот мир своим нутром, своей кожей… Я чувствовал все движения вокруг себя. Чувствовал, как рота солдат противника совершает марш-бросок в квартале на север отсюда, собираясь зайти в тыл к нашим. Наверно, стоило предупредить командира, но какое это имело значение?! Я чувствовал, как движется пыль под влиянием ветра, я ощущал, как спускаются лучи солнца на землю, ощущал смутные вибрации по всему телу. Я чувствовал движение мыслей в головах солдат и даже движение ощущений в колючках одиноких кустов, стоящих вдоль дороги. Все они боялись и переживали. Все они были затянуты в эту игру и искренне верили в неё. Всё было настолько удивительно и непривычно, так необычно, так нереально… Я знал, кто я на самом деле, но не знал совершенно, кто я здесь, какую роль должен играть и во что должен верить. Впрочем, какая разница?!
Я охватил взглядом ополоумевших людей с обеих сторон. Где-то там, впереди, за зданиями прятались забавные люди в военной одежде, бьющиеся непонятно за что, старающиеся перебить людей в другой военной одежде, расположенных за моей спиной. Нашли, чем заниматься — убивать друг друга. И это вместо того, чтобы увидеть красоту и гармонию мира, вместо того, чтобы стать частью его… Всё время пытаются изменить эту гармонию под себя. Как же это мелочно и глупо!
Я отбросил в сторону искорёженный, практически свёрнутый в рогалик, автомат. Он был безжизненный и неинтересный.
А вот попробовал бы кто-нибудь из них сделать так…
Я присел и, сильно оттолкнувшись от земли, взмыл в воздух.
- Ни черта себе! — выругался где-то там внизу командир. Похожие мысли проскочили в головах практически всех, кто видел мой взлёт.
Но их, ведь, научили разговаривать, читать, писать, считать и считать, что левитировать нельзя… А меня этому тут не учили. А даже, если и учили, я этого теперь не помнил.
Я летел стремительно в сторону облаков, позабыв о земле и плюнув на все эти человеческие глупости, оставленные позади.
Наверно, я сейчас похож на супермена. Наверно, супермен — это просто проекция сильного конструктора, осознающего себя на другой линии. Впрочем, если так, то какое ему может быть дело до мира?! Зачем ему спасать людей от всех напастей, если он знает, что этот мир — всего лишь одна из линий? Конечно же, и уничтожать мир он тоже не стал бы. Зачем вообще выбирать что бы то ни было?! Не проще ли и интересней наслаждаться этим состоянием полной свободы?!
Я раскинул руки и вынырнул из туч, двигаясь чуть над ними, сменив направление движения. Я заложил руки за голову и загорал в полёте.
Удивительно, но мысли о супермене не выбили меня из колеи — летел себе спокойно, осознавая нереальность всего происходящего и то, что на самом деле я нахожусь сейчас в другом месте и другом времени. Обычно, во время включения мыслительных процессов люди перестают себя осознавать — так пишут в эзотерической литературе. Но, наверно, я даже в это не верил, поэтому осознание не терял.
Я летал так, наверно, минут пятнадцать, просто наслаждаясь моментом. Налетавшись вдоволь, я нырнул вниз в облака и направился к земле. Уже через пару мгновений я стоял посреди пустыни и снова наслаждался неявными движениями в мире. В воздухе был еле уловимый запах, который скорее ощущался кожей или подсознанием. В этом запахе содержалась информация о том, что эти военные дятлы решили, что происходящее со мной — результат одного из их военных экспериментов. Мне даже не надо было находиться рядом с ними, чтобы уловить эту информацию — она читалась по тому, как лежал песок на дюнах, по тому, как двигался ветер и светило солнце — она даже сочилась через воздух. По одной песчинке я мог сказать обо всём, что творилось во вселенной, в рамках этой линии, конечно. То ли действие плутония, то ли биодобавки в пище, то ли психофизические занятия сделали меня таким — обсуждалось где-то вдалеке. Болваны не могли даже допустить мысли о том, что причина моего поведения лежит вне рамок их реальности. Им обязательно нужны толкование, причины, факторы, влияющие и повлиявшие, последствия и эффективность… чтобы потом повторить эксперимент, чтобы заработать деньги, получить медаль, сделать шажок в карьерной лестнице — всё это в рамках клетки, о которой они даже и не подозревают.
Я фыркнул и посмотрел на песок. Он плыл и сиял. Никогда не видел такого сияния, такого восторга. Вот оно истинное сокровище! Вот он смысл жизни! Зачем что-то ещё? Оторваться от песка было трудно, но в этом мире было столько всего интересного и яркого, так хотелось столько всего попробовать, что выбирать объектом созерцания один лишь песок не было смысла.
В небе пронёсся военный самолёт. Меня уже искали. Оно и понятно: эксперимент привёл к таким поразительным результатам, теперь надо меня отловить и усадить в клетку для дальнейших опытов. Ну, что за глупости?! И как они не понимают, что это на самом деле они находятся в клетке со мной?!
Я посмотрел на самолёт и тот резко застрял в воздухе. Двигатели заглохли. Пилот внутри вопил в панике. Мне это лишь казалось забавным, не более того. Силой мысли я перетащил ещё один самолёт с пилотом, с отдалённой базы, в шестидесяти семи километрах на юго-восток от меня. Уселся на песок и запустил этих двоих, держа их на ниточках мыслей, любуясь тем, как они кружат надо мной и догоняют друг друга. Оба пилота уже несколько раз пытались катапультироваться, но у них почему-то (удивительно, почему?) система не срабатывала. Это так забавно выглядело со стороны… Потом я представил себе, что они учудили войнушку друг с другом. И вот уже один гнался за другим и поливал его из пулемёта. Второй какое-то время уклонялся и уворачивался — пилот пытался уйти из-под обстрела, но в конце концов первый подбил второго. Пилот пытался совладать с управлением, но не смог выравнять самолёт и с огромной скоростью вонзился в песчаную дюну. Взрыв был впечатляющий. Я выбросил оставшийся самолёт в сторону, потому что мне наскучила эта игра, и решил податься в какой-нибудь город.
Движение мысли, и вот я уже стою посреди дороги в Нью-Йорке. Конечно же, в этот самый момент в меня влетает автобус. Если бы я в него поверил, то, наверно, уже был бы мёртв. А так он только пролетел сквозь меня, сигналя и стирая тормозные колодки. Экстренное торможение автобуса привело к тому, что его вынесло на встречную полосу движения. А, может, это просто мне так захотелось… В любом случае, из-за вылета на встречку, автобус врезался в легковую машину, смяв её переднюю часть.
Супермен на моём месте сразу же бросился бы спасать людей — вынимать из машин, разгребать завалы и так далее. Но зачем? Какой смысл в этой мышиной возне?! Ну, не станет ещё одной песчинки, что изменится? Что станет с миром, если его покинет один из муравьёв? Будь тот муравей хоть трижды президентом страны, крутым дзюдоистом, великим писателем и музыкантом, планета всё равно будет вращаться, дождь будет идти, когда должен, а солнце всё так же будет светить и одиноко плыть, медленно угасая в полной темноте. Жалко, что сами муравьи об этом всё время забывают…
Я пошёл прямо по дороге на встречу едущим машинам. Они экстренно тормозили и пытались меня объехать, что приводило к столкновениям. Никто, конечно, не погиб, но куча покорёженного хлама была. Народ сходил с ума по этому поводу, кто-то даже провопил, что у него нет страховки, но всё это были те ещё глупости! К чему париться из-за кучи повреждённого, бездушного хлама?! Может быть муравьёв это и занимало, но меня нисколько не трогало и не интересовало.
Ко мне подбежал полицейский.
- Сэр, уйдите с проезжей части, — нервным голосом попросил он.
Я удивлённо посмотрел на него.
- Зачем?
- Вы нарушаете правила дорожного движения! Вы…
- Я превышаю скорость? — спросил я, глядя на мысли копа. Его черепная коробка была для меня как открытая книга. Более того, я легко мог в эту книгу вписать всё, что мне заблагорассудится. Я и вписал чисто из любопытства.
- Да, — уверенно проговорил полицейский. — Вы передвигались со скоростью 100 миль в час, когда положенная скорость в городе — 30. Я вынужден выписать вам штраф.
- Хорошо, — проговорил я. — Выписывайте.
Коп, облокотившись о капот остановившейся повреждённой машины, начал выписывать мне штраф. Со словами: «впредь не нарушайте» — он протянул мне листик в клеточку, выдранный из блокнотика, на котором было написано по-русски:
«Сим подтверждаю, что великий князь всея Нью-Йорка Роман Анатольевич, регистрационный номер «К041КХ» превысил вторую космическую и передвигался по городу со скоростью 11,3 километра в секунду. Благодарю его за сие деяние и бью челом. Старший инспектор, раб божий, Джон Смит».
Забавно.
Я сложил бумажку вчетверо и засунул её в карман брюк. На память.
Шагать по шоссе надоело, поэтому я зашёл в кафе «Starbucks» и заказал двойной капучино. Денег у меня не было, поэтому мне его сделали бесплатно и ещё поблагодарили за то, что без сдачи. Пить не хотелось, впрочем, так же, как и выполнять какие-бы то ни было действия связанные с физиологическими нуждами — мне было просто интересно узнать, каков кофе на вкус для супермена. Оказалось, что на вкус он как капучино из Старбакса. Впрочем, в таком состоянии я, возможно, не особенно и обратил бы внимание на разницу между капучино из Старбакса и латэ из Косты.
Интерес к кофе я потерял достаточно быстро, оставил чашку прямо на стойке и направился на выход из кафе, когда неожиданно зазвучал вой сирен, и со всех сторон нагрянули копы. Они перекрыли улицы, повысовывались из машин, понатыкали в мою сторону своими пистолетиками и дробовиками. Какой-то самый важный из них прокричал в мегафон:
- Ни с места! Вы окружены. Лягте на землю лицом вниз.
- А-ха-ха! — Громко на всю улицу рассмеялся я, да так, что стёкла в зданиях задрожали. — И что же вы мне сделаете? Запуляете меня из своих водных пистолетиков?!
На улице воцарилось молчание — коп быстро взвесил в голове, стоит ли отдавать приказ, испугался возможным последствиям, если не отдать, и заорал:
- Огонь!
Со всех сторон раздались щелчки и из множества стволов, направленных в мою сторону полилась вода. Копы рьяно нажимали на курки водных пластиковых пистолетов и ружей, пытаясь попасть в меня, не понимая, что струи воды слишком слабы для такого расстояния, да и даже не осознавая, что в руках у них игрушечное оружие.
В какой-то момент мне показалось, что я могу разорвать вселенную на куски движением мысли, стоит мне только захотеть. Но я решил не пробовать.
Я мог бы сделать ещё кучу действий, мог много всего попробовать в этом мире, в этом состоянии. Однако желания уже не было.
Мир стал потихоньку надоедать с этой его скучной вознёй. Эксперимент, кажется, не удался, и стало интересно, как бы вернуться назад на свою линию. Чтобы никто не доставал, я переместился на крышу какой-то многоэтажки. Побродил по ней, поглядел в облака, присел на край крыши, свесив ноги, и стал представлять, что вернулся на свою линию. Я ощутил комнату вокруг себя, услышал звуки в коридоре… кажется, мне удалось осознать, что я на самом деле лежу на кровати в «.». Однако это ни к чему не привело. Я открыл глаза, под моими ногами всё ещё была та самая бездна, которая была там до того, как я их закрывал. Не удалось.
Кажется, обычно у меня получалось переместиться, находясь на грани смерти…
Я спрыгнул с крыши и полетел вниз, представляя, что перемещаюсь. Однако это не помогло. Я с огромной скоростью врезался ногами в асфальт, расколов его на крупные куски и оставив в нём отпечаток подошв. Люди вокруг сбежались и стали удивлённо глазеть. Я настолько перестал верить в реальность этого мира, что даже возможность разбиться не давала мне переместиться в свой старый мир. Кажется, я просто перестал верить в смерть.
Я отряхнулся и направился, куда глаза глядят, не обращая внимание на людей, которые с удивлением обсуждали одну и ту же тему: «смотри-ка! И ни царапинки не осталось!».
Я был бессмертен, я мог делать всё, что мне заблагорассудится, но не мог единственного, чего мне теперь захотелось сделать больше всего — вернуться в себя. Я открыл секрет бессмертия, но как его теперь закрыть, не знал.