Где-то недалеко прогремел взрыв, из-за которого я проснулся и вскочил на ноги, после чего раздался звук приближающейся машины.
Я был в подвале, под лестницей, спал на коробках, накрывшись маленькой детской курточкой. Вскочил на ноги, пробежался по лестнице наверх, стараясь не шуметь, и, замирая, осторожно посмотрел на то, что творилось на первом этаже. Квартира была разгромлена, стёкла из окон выбиты, мебель разломана. Я осторожно поднялся на этаж и прошёл до кухни, поглядывая по сторонам и прислушиваясь. Заглянул внутрь, чтобы увидеть, как из подвешенных шкафов на кухне торчат полки, выключенный холодильник демонстрирует своё пустое нутро, а кафельный пол покрыт грязью и осколками стёкол. Здесь уже явно давно никто не жил. Такое ощущение, что в этом доме побывала война.
На улице раздались шаги и голоса. Люди говорили на немецком, на языке, который я никогда не знал, и сейчас совершенно не понимал. В окне промелькнули две серые шинели с какими-то знакомыми значками-изображениями белых орлов на плечах. Повинуясь внутреннему инстинкту я забежал в кухню и прыгнул в холодильник, тихо закрывая за собой дверь.
Удивительно, но я очень легко в нём поместился. Мне даже не пришлось сильно напрягаться для того, чтобы залезть туда. Я посмотрел на свои руки. Они были молодые, даже детские: маленькие пальчики, миниатюрные ладошки. Что произошло со мной?
В прихожей раздался шум. Это зашли люди с улицы, громко хлопнув дверью. У меня появилось ощущение, что ищут они именно меня. Один из них, судя по звуку шагов, пошёл в подвал, а второй медленно расхаживал по коридору и, кажется, собирался идти по направлению к кухне.
Шаги его становились всё отчётливей и ближе — он явно двигался по направлению к холодильнику, как будто знал, что я там сижу.
Неожиданно в подвале раздался мужской крик и выстрел. Второй человек, кажется, развернулся, что-то закричал и поспешил к лестнице. Раздался ещё один выстрел, после чего — быстрые шаги в сторону холодильника. Кажется, меня таки сейчас обнаружат, схватят и, возможно, убьют.
Дверь резко отворилась и на меня уставились живые карие глаза взрослого мужчина со шрамом на левой щеке, большим носом-картошкой и густой рыжей бородой. Я испугался и от страха завизжал, но мужчина молниеносно закрыл мне ладонью рот, не дав наораться всласть.
- Тихо, Игорь! — сказал он мне, чем привёл меня в чувства. — Я твой союзник!
После чего он схватил меня на руки и понёсся из дома куда-то на задний двор.
- Как это «Союзник»? — не понимал я, параллельно удивляясь своему детскому голосу.
- Ну, вот так это. Я здесь, чтобы спасти тебя.
- Где это «здесь» и от кого меня надо спасать? — растерянно спрашивал я, пока он перепрыгивал низкую ограду и бежал через дорогу в сторону других разрушенных домов.
- Это всё Кирилл. После вашего столкновения в Петербурге он тебя и Рому перекинул на тестовые линии. С таких линий выходит только один, только сильнейший. И пока что расклад явно не в твою пользу.
Я замолчал, крепко обнимая шею «Союзника». Он был крепкий и сильный, он был большой и мощный, от него пахло порохом и мужским потом, а я был почему-то очень маленьким и беспомощным.
- Это всё потому что ты на линии времён второй мировой войны, на которой ты — девятилетий мальчик, который должен был быть застрелен офицерами вермахта на той кухне.
- Но почему? Что я сделал?
- Просто, Игорь, потому что ты должен умереть, иначе план Кирилла не удастся.
Мы добежали до дома на той стороне, забежали внутрь, прямиком в гостиную, в которой уцелел разве только мягкий диван. «Союзник» поставил меня на пол, а сам плюхнулся на диван.
- Фух, — вздохнул он, — давно я так не бегал!
Я подошёл к нему и сел рядом.
- Зачем Кириллу меня убивать? Что за несуразица? — задавал я серьёзные вопросы детским голосом. Выглядело со стороны это, наверно, по меньшей мере странно.
- Он тебя уже давно пытался устранить… Но пока просто не получалось. А зачем… — тут «Союзник» посмотрел по отечески на меня и улыбнулся. — Ты это и так без меня знаешь, но пока не хочешь признать.
- Что за чушь?! — возмутился я и вскочил с дивана.
Конечно, Кирилл проявлял ко мне некоторую агрессию, с ним была связана пара странных эпизодов, но желать меня убить — это слишком. В это я не мог поверить.
- Впрочем, это сейчас совершенно неважно, — неожиданно заключил «Союзник». — Сейчас тебе просто важно выжить и вернуться назад.
- Куда?
- На свою линию, конечно, — ответил он. — И не думай, что теми двумя солдатами всё закончилось. Ты всё ещё находишься в опасности и за тобой охотятся.
- Кто охотится?
«Союзник» встал с дивана и подошёл к окну, глядя наружу, прячась за занавесками.
- Здесь — солдаты СС. Не спрашивай, почему — всё это звучит странно и нелепо. За маленькими детьми обычно не охотятся нацисты. Но в твоём случае так надо, поэтому и охотятся.
- Что за бред?! — не понимал я, не находя себе место. — Это какой-то сюр!
- Неважно, — перебил «Союзник», повернулся ко мне лицом и продолжил объяснять. — Сейчас тебе нужно себя расшатать. Кирилл пытается тебя сделать менее подвижным, хочет привязать к дереву верёвкой, чтобы ты не мог далеко улететь. Все эти перепросмотры, сохранение памяти, осознание себя круглые сутки и прочая лабуда — это попытка тебя сделать более жёстким. А тебе нужно быть гибким и подвижным как вода.
- Какие ещё перепросмотры? — удивился я.
- Самое главное — будь здесь и сейчас, а про всё остальное забудь.
Буквально мгновение спустя раздался грохот, стекло в нашем окне разбилось и пуля пронзила грудь «Союзника», пройдя насквозь и впившись в стенку напротив. Он упал на колени, глядя на меня испуганным взглядом.
- Вот чёрт! Таки достал меня!
Я подскочил к нему и попытался обнять, суетливо стараясь придумать, что же сделать, чтобы исправить эту ситуацию. Но я не мог совладать с гравитацией и массой его тела, поэтому он повалился на спину, потащив меня за собой.
- Мне пора возвращаться, Игорь, — с улыбкой посмотрел она на меня. — А ты не забывай! Здесь и сейчас! Расшатай себя!
- Не уходи, не оставляй меня одного! — закричал я и начал плакать.
- Соберись и расшатай себя, — только повторял он. — И тогда мы ещё увидимся. А сейчас… беги!
Он выдохнул, глаза его поблёкли, а сам он больше не издавал ни звука.
На улице раздался шум, по которому я понял, что кто-то приближается к дому. Сдерживая слёзы, я вскочил на ноги и бросился в прихожую, а из неё — в кабинет с окном, ведущим на улицу с другой стороны дома. Там я вскочил на стул, затем — на стол и, встав напротив окна, попытался открыть его. Однако оно не поддалось: то ли моих детских сил на это не хватало, то ли оно просто так давно не открывалось, что уже просто забыло, как это делать.
В прихожей раздался шум открывающейся двери и речь на непонятном языке.
Не теряя лишнего времени, я схватил тяжёлую хрустальную чернильницу, лежащую на столе и ударил ею по стеклу. То охотно подалось и лопнуло. Той же самой чернильницей я отбил самые острые стёкла и выпрыгнул из окна в кусты, даже не задумываясь о том, что же меня там ждёт.
Естественно, это всё не могло пройти незаметно, в прихожей засуетились и бросились в кабинет. Я же в свою очередь побежал вдоль дома, прячась за кустами.
Расшатай себя?! Что за чёрт? Как мне себя расшатать? Что мне нужно сделать? Здесь и сейчас?
Сзади раздались крики. И хотя меня, кажется, не заметили, эти явно знали, что я где-то рядом. Я прокрался уже до следующего дома и, найдя укромное место в кустах, сел и стал прислушиваться и присматриваться.
Те, что в доме, неожиданно скрылись из виду. Я перевёл дыхание и стал соображать.
Забыть своё прошлое? Забыть, как я тут проснулся? Быть только сейчас? Не цепляться мыслями за прошедшее? Вроде бы звучит просто, но сделать тяжело. Может, просто не задумываться на эту тему? Делать то, что хочется…
Я осторожно приподнялся и выглянул из-за кустов. Никого, вроде бы, не было. Звуки стихли, а эти нигде пока больше не появлялись.
Я встал в полный рост и пошёл прочь от дома, даже на задумываясь о своей безопасности — надо делать то, что делается, решил я.
Буквально пять шагов спустя, сзади, со стороны дома, где я только что находился, раздался взрыв. Из дома полетели кирпичи… Взрывная волна оглушила и отбросила меня в сторону, и во время этого своего полёта на землю, я почувствовал внутри себя сгусток и то как он двигается в чёрном плотном поле. Ничего непонятно.
Бухнулся на землю, лицом вниз.
Встал и отряхнул куртку.
Всего лишь пыль.
Пощупал свою голову и посмотрел на руки.
На взрослых пальцах с грубыми ногтями кровь.
Кажется, из-за взрыва в доме, что-то отскочило и ударило меня по голове.
Я оглянулся. Стена дома, в котором произошёл взрыв, была разломана и разорвана. Из квартиры виднелась обугленная газовая плита и мойка, из которой теперь била фонтаном вода.
Кажется, я только что был в каком-то другом месте? Наверно, только кажется. Сейчас я на Кирочной, вокруг меня куча обломков, поломанные деревья. Судя по воздуху, поздняя осень. На улицах пустынно. Я должен быть здесь и сейчас!
- Эй, ты! — раздалось с противоположной стороны улицы. — Жить надоело? Беги сюда быстро! Воздушную тревогу не слышал что ли?
Не теряя времени, я бросился в сторону голоса. Как оказалось, исходил он из окна подвала дома. Там, взявшись руками за решётку, стоял худой мужчина с носом-картошкой, ввалившимися глазами и шрамом на левой щеке.
- Ты контужен, что ли? — спросил он.
- М? — не понял его я.
- Ну, по башке получил, что ли? Чего такой заторможенный? Дуй в подвал, быстро! Вход там вот, справа, — он показал пальцем, высунув руку из окна.
Я кивнул и побежал в указанном направлении. А где-то в небе показалась эскадрилья самолётов. Я увидел их краем глаза, но решил не останавливаться и не засматриваться. Открыл дверь в подвал, забежал внутрь. Мужчина уже встречал меня у входа.
- Проходи, садись, — проговорил он, предлагая мне место на полу, рядом с женщиной, обнимающей девочку. Я удивлённо посмотрел на них, потом на него. — Это Гала и Рита, — объяснил незнакомец.
Я кивнул и протянул руку. Женщина, не вставая, пожала её и сказала мягким голосом «Очень приятно». Я сел рядом.
- Я Саша. А тебя как звать? — спросил мужчина.
Я промычал в ответ что-то нечленораздельное. Вроде бы, я помнил, как говорить, но язык в моём рту меня совершенно не слушался. Его как будто не хватало для того, чтобы сказать то, что мне хотелось. А хотел я почему-то сказать «Сергей», но потерпел в этом деле ошеломляющее поражение.
- Бедняга, — покачал головой Саша. — До тебя тоже добрались, да? Моему брату тоже эти изверги язык отрезали…
Я в бессилии пожал плечами.
- Потом они, правда, его убили. Тебе повезло чуть больше…
И в этот момент на улице раздался жуткий грохот, как будто небо с треском обвалилось на город. Пыль полетела во все стороны, заполнив собой всю комнату. У Саши и Галы на этот случай были марлевые повязки, да и ко всему происходящему они относились с какой-то привычкой, как будто не в первой. Меня же грохот и пыль застали врасплох, я жутко перепугался, глотнул пыли и, задыхаясь и кашляя, вскочил на ноги.
- Куда? — закричал Саша. — Стой, дурак! — И попытался схватить меня за руку, но я ловко вывернулся и побежал к выходу.
Если я не выберусь из этого подвала, то точно умру. Что-то меня хочет убить, но я не должен сдаваться! Быстро! Здесь и сейчас! Слушаясь первого же позыва, не слушая никого.
Опять внутри что-то сжалось и как будто перевалилось на другую ступеньку.
Я отворил дверь и вышел наружу.
Передо мной открылась пустошь. Палящее солнце, горячий песок, прозрачное небо, дюны песка на горизонте и только одинокий дом, из которого я только что выбрался. В общем, ничего особенного.
Я запрокинул мешок со скарбом на правое плечо и уверенным шагом пошёл в сторону своей машины, припаркованной метрах в ста от входа в покосившийся дом за моей спиной.
Это была хорошая ходка, как я и рассчитывал. Хозяева пасли своих овец и не подозревали, что их ограбили. Коротышка дал мне хорошую наводку. Я, наверну, тут на сотню золотых набрал. Тут тебе и доисторический антикварный плеер для прослушивания больших чёрных дисков, и старые драгоценные канделябры, и ювелирка…
Когда до моей старой потрёпанной Сузуки Витары с облупившейся краской оставалось несколько шагов, за спиной, из дома, раздались женские крики и шум.
Не уж то кто-то вернулся раньше времени?
Я оглянулся и увидел как из дома выскочил полный мужичок с носом-картошкой, рыжей бородой и шрамом на правой щеке. На нём были поношенные треники с подтяжками и старая белая футболка с длинными рукавами. Выбежал он босиком.
- Стой гад! — закричал он мне в след и ринулся в мою сторону с дробовиком на перевес.
Я не склонен был слушать подобных просьб в таких обстоятельствах, поэтому рванул к машине, открыл дверь водителя, закинул мешок на соседнее сидение и быстро запрыгнул внутрь.
Кажется, проделывая всё это, я даже не услышал прогремевшего выстрела. И только теперь, когда я достал ключи из кармана штанов, я ощутил что-то тёплое и липкое в районе живота.
Я посмотрел на свои руки. Они были в крови.
Мужик подбежал к машине сбоку и сунул мне дуло в лицо.
- Из машины! — скалясь, проревел он.
Я оглянулся по сторонам, пытаясь сообразить, что же делать.
Это конец? Здесь и сейчас?
Нет! Надо двигаться! Быстро! Слушаясь первого же позыва!
Я спокойно открыл дверь и сделал шаг из машины.
Теперь я стоял напротив того кафе, в котором мы должны были встретиться со Стеллой. Стелла сидела и разговаривала с какой-то незнакомой девушкой с ярко рыжими волосами. Заприметив меня, она чмокнула её в щёку, попрощалась, схватила свою сумочку и вышла мне навстречу.
- Ты чего это, по подвалам лазил что ли? — спросила она, приближаясь ко мне.
- В каком смысле? — не понял я, удивлённо глядя на неё.
- Ну, у тебя голова как будто в строительной пыли и песке.
Она подошла ближе и ловким движением руки отряхнула мою голову.
Я только неопределённо дёрнул плечами в ответ.
- Вроде бы, не было никаких подвалов… Не знаю.
А потом перешёл к делу:
- Ну, что, едем в ресторан?
Стелла уверенно кивнула, прошла к двери пассажира и села в машину.